Восхищаюсь! И всегда восхищалась! Вот каким должен быть Учитель, особенно, если это учитель русского языка и литературы! Спасибо Вам, Валентина Ивановна! С удовольствием повторю эту публикацию. С днём рождения, Димочка!
ТРИ Д
Кто же знал в далёких уже 80-х, что нынче 3Д станет весьма узнаваемой формулой 21 века?! А тогда, в веке 20, я назвала его так для себя: ДДД – дерзкий Димочка Дроздовский! Мой неуёмный ученик - таким он, уверена, остаётся и поныне.
В 1986 году мне вручили два десятых класса, как станет позже модным говорить, в обычной школе спального района. А тогда пушкинские ребята казались совершенно необыкновенным средоточием интересов. Да так оно и было: интерес диктовало само время – обжигающие руки «Огоньки» - своими фактами, открытиями, откровениями; толстые журналы, в каждом выпуске несущие доселе запрещённые имена; пробудившийся кинематограф. Всё это было знАмением нового времени.
Свобода во всём, и в рассадке на уроке тоже: он садился поближе, если предвкушал что-то интересное, и, вперив свои карие, брызжущие жизнерадостностью глаза, слушал, готовясь к диалогу и спору.
Так было и в этот раз. Я взахлёб распевала о своих любимых символистах, дети вежливо слушали. Как каждый молодой и ещё не очень опытный учитель, я хотела впихнуть в их головушки всё, что знала сама (как любят сейчас говорить, «впихнуть невпихуемое»). И вот на очередном вираже, когда я, упиваясь звукописью, объявила, что эти стихи Валерия Брюсова, безусловно, гениальное постижение картины мира, ДДД воскликнул: «В.И! Но это же бред!»
Судите сами:
Шорох в глуши камыша,
Шелест - шуршанье вершин,
Шум в свежей чаще лощин,
Шёпот души заглуша,
Шёпот, смущенье и дрожь,
Ширью и тишью живёшь.
Шумом в глуши камыша,
Шелестом вешних вершин,
Шорохом в чаще лощин.
Урок близился к концу. Я предложила ученикам написать небольшую работу – постижение любого стихотворения символистов. ДДД объявил, что он готов писать пародию на этих чудаков. Парень был скор на расправу – через некоторое время прозвучало: «В.И! Пародия готова!»
Слово дерзнувшему было тут же предоставлено, и в восторге внимающему классу ДДД провозгласил:
Камыш шуршит, я в камышу
нашёл зелёненькую вшу.
Она в болоте родилась
и в нём в иной мир убралась.
Камыш шуршит, я снова в нём
Ищу я вшу и ночь и днём.
Ползёт лягушка по спине,
что тварь сия ползёт по мне?
Зачем она мине сдалась?
Тут квака дальше убралась.
И снова я сижу один,
и сам себе я господин.
Как хорошо мне одному,
никто не нужен никому...
Я символист, пусть я не Блок,
но написать же это смог.
Пусть я не Брюсов и не Фет,
Но, как они, - большой поэт.
В моих стихах найдёте вы
полёты мысли, зов мечты
и двойственность, и простоту,
и жизни нашей пустоту.
Пора всем нам в загробный мир,
там будет всем покой и мир.
14.11.1986
Овации. Звонок.
Меня обуревали чувства двоякого свойства. С одной стороны, как методист, я понимала, что «ребёнок» усвоил по максимуму манифест символистов – это и культ одиночества, и обращение к вечности, и соседство смерти с наслаждением жизни – та самая двойственность бытия.
Но, с другой стороны, НЕОТОМЩЁННЫЕ символисты бередили душу. И вот в тот же день, сидя не прескучном педсовете, я накрапала-таки ответ.
Следующий урок начала обращением к своему строптивому ученику: «Уважаемый ДД! Вам (я с ними непременно на ВЫ была) – Вам ответ от символистов:
Я в голове своей чешу:
Искал я мысль -
поймал я вшу.
И символистов всех круша,
О ней пишу, едва дыша.
А вша и вправду хороша!
О ней поёт моя душа.
………………………….
Теперь я книжкой не шуршу,
Я всех умней – я сам пишу!
Хоть не поэтом я рождён,
Но Фет и Брюсов побеждён.
Поймёт и каждая блоха:
Мои стихи есть чепуха.
В.И.М.
Читала с наслаждением, неторопливо и торжествующе произнесла последние строки. Класс внимал в благоговении. Закончила. Тишина.
Но пауза длилась недолго. ДДД невозмутимо произнёс: «В.И! Вы же сами недавно говорили, что пародия на пародию – это вырождение жанра».
ЗАНАВЕС.
Да, друзья мои, сегодня только остаётся благодарить судьбу за то, что она была щедра на столь ярких, неординарных учеников.